28 декабря, 2016В отрасли, для которой опасность и эксплуатация – характерные черты, только отчаявшиеся люди, рискуя своей жизнью, работают на судоразделочных верфях Пакистана.
Бабул Хан сидит в своем доме, состоящем из двух маленьких хижин. Он полностью подавлен и опустошен. 1 ноября 2016 года его сыновья, 18-летний Гулам Хайдер и 32-летний Алам Хан, помогали демонтировать нефтяной танкер на судоразделочной верфи Гадани в Пакистане как раз в тот момент, когда прогремел сильный взрыв, и судно разлетелось на части. Последовавший за взрывом разбушевавшийся пожар охватил весь корабль. Два дня спасатели не могли к нему подступиться.
В момент взрыва Алам и его брат Гулам ведром вычерпывали нефть, оставшуюся в одном из грузовых танков судна. Алама доставили в больницу со 100-процентным ожогом тела. В последние часы своей жизни, испытывая страшные мучения, он благодарил рыбаков, спасших его и других рабочих из воды. Его брат Гулам сгорел на корабле заживо.
“После смерти моих сыновей я чувствую себя так, будто мне сломали обе руки”, – говорит Хан. Гулам и Алам, у которого остался сын, были единственными кормильцами в семье из семи человек, которая живет в деревне Гадани Морр.
В пекле нефтяного танкера погиб еще один рабочий из этой деревни, восемнадцатилетний Нур Букс. Он был единственным кормильцем в семье из десяти человек. Его мать Залу не может сдержать слез, глядя на удостоверение личности с фотографией сына. “Я испытываю чувство гнева, я сломлена, мне так больно, и никто мне не помогает”, – плачет женщина.
По официальным данным, число погибших в результате трагедии на верфи Гадани, третьей по величине в мире верфи утилизации судов, составило 28 человек. Четверо рабочих пропали без вести и более сорока получили ранения. Но никто не знает точно, сколько рабочих находилось в момент аварии на борту судна.
В ночь накануне взрыва 24-летний Шердаде вместе с другими рабочими из своей деревни пошел на верфь Гадани. Утром его семья, узнав о пожаре, бросилась туда, но не смогла его найти. Они искали Шердаде по больницам в четырех разных городах, исходили все морги, расспрашивали других рабочих, но так и не нашли его следов.
“Мы возмущены. Правительство должно помочь нам найти его, в крайнем случае, они должны найти его тело. Мы не поверим в его смерть, пока не увидим тело”, – говорит мать Шердаде Алла Дини.
Самые низкие стандарты
В отрасли, которая считается самой опасной в мире, верфь Гадани – худшая из худших. На верфи работают около 12000 человек. Ни один из них не оформлен официально. Несмотря на огромную территорию, на верфи Гадани не предусмотрены жилые помещения для рабочих. Многие из них живут в маленьких самодельных хижинах, сооруженных из деревянных отходов, найденных на судах. В этих хижинах нет ни душа, ни туалета. Поэтому рабочим приходится справлять нужду и мыться под открытым небом. У многих есть семьи, но на верфи нет школ. Нет проточной воды, и рабочие вынуждены тратить большую часть своей скудной зарплаты на покупку воды из танкера, которую привозят издалека. В противном случае им приходится использовать загрязненную воду из колодцев, и из-за этого потом они болеют.
Шестидесятилетний Насиб Гюль – поденный рабочий. Он трудится на верфи с 2009 года, но его имени нет в официальных списках работников Гадани. Ему платят 750 рупий (7 долларов США) за восьмичасовой рабочий день. И при этом он работает шесть дней в неделю.
Гюль – член Профсоюза работников судоразделочной верфи Гадани, входящего в Национальную Федерацию профсоюзов Пакистана (NTUF), членскую организацию Глобального союза IndustriALL. Он рассказал, что рабочим не выдают средства защиты, они должны сами за свои собственные деньги покупать рабочую одежду, обувь и шлемы. “Это очень опасная работа, но за выполнение такой рискованной работы нам не платят, как положено. У нас нет никаких гарантий занятости или безопасности, и очень тяжелые условия труда”, – говорит Гюль.
По его словам, рабочие, занимающиеся разборкой судов, не проходят никакой подготовки, их не учат правилам работы на судне, не объясняют, как правильно во время демонтажа выполнять такие виды работ, как слив нефти и удаление газа.
Бум отрасли утилизации судов
В отличие от судостроения, отрасль утилизации судов переживает бум, и, по прогнозам, в ближайшие 25 лет вырастет в три раза. Но, учитывая крайне низкие цены на сталь на мировом рынке, у судовладельцев, посредников и владельцев компаний, занимающихся утилизацией судов, очень велик соблазн использования самых дешевых верфей с самой дешевой рабочей силой, чтобы получить максимальную выгоду от своих судов. Ни здоровье и безопасность работников, ни загрязнение окружающей среды, вызванное применением опасных способов демонтажа судов, в расчет не берутся.
Помимо недостатка средств защиты и отсутствия требуемой подготовки, рабочие на верфях утилизации судов сталкиваются с целым рядом рисков. Они подвергаются воздействию асбеста и других токсических веществ, рискуют быть пораженными электротоком, получить ожоги, упасть с корабля или попасть под огромные стальные плиты во время демонтажа судна.
Не случайно большинство рабочих, согласившихся работать на верфи Гадани, выходцы из самых бедных районов Пакистана.
После пожара работы на верфи Гадани были приостановлены на месяц. Сейчас они возобновились, но условия труда лучше не стали. Власти Пакистана пока не объявили результаты первоначального расследования причин аварии, но, по словам рабочих, мощный взрыв произошел из-за сварки, которую начали, не дождавшись слива нефти.
NTUF требует обнародовать результаты расследования и привлечь виновных к ответственности. Профсоюзная федерация призывает правительство Пакистана ратифицировать Гонконгскую международную конвенция о безопасной и экологически рациональной утилизации судов и соблюдать кодекс утилизации судов, который отвечает международным стандартам.
‘Относятся как к рабам’
На протяжении многих лет попытки демократических профсоюзов улучшить условия труда на верфи сталкиваются с постоянным сопротивлением. Зачастую их лишают регистрации без объяснения причин, а профсоюзных лидеров увольняют. По словам заместителя генерального секретаря NTUF Насира Мансура, владельцы судоразделочной верфи и подрядчики взамен этого зарегистрировали псевдопрофсоюз , который позволяет им продолжать эксплуатировать рабочих верфи Гадани:
“Рабочих заставили ежемесячно платить деньги этому профсоюзу в качестве финансовой поддержки, и при этом к ним относятся как к рабам. Рабочие лишены всех прав. В нарушение трудового законодательства Пакистана они лишены права на безопасные условия труда, достойную заработную плату, социальное обеспечение, пенсию, жильё, средства защиты, а также права на создание демократического профсоюза”.
Компенсация
Правительство утвердило размер компенсации семьям погибших рабочих – по 500 000 рупий (US$4700) каждой семье. Ассоциация владельцев компаний по утилизации судов пообещала выплатить еще по 1,3 миллиона рупий (US$12300). NTUF просит удвоить эту сумму и требует выплатить каждому пострадавшему компенсацию в размере 500 000 рупий (US$4700).
Директор IndustriALL по вопросам судостроения и утилизации судов Кан Мацузаки говорит:
Сколько рабочих еще должно погибнуть прежде, чем власти Пакистана осознают, в каких ужасающих условиях трудятся люди на судоразделочных верфях страны? Правительство и вся отрасль утилизации судов с полным пренебрежением относятся к безопасности и достоинству этих рабочих. Пакистан должен принять срочные меры для повышения уровня безопасности и более тщательного контроля на судоразделочных верфях. Мы призываем правительство в качестве первого шага ратифицировать Гонконгскую конвенцию.
Восемнадцатилетний Мир Хасан Гадани в результате взрыва на нефтяном танкере получил серьезные ожоги обеих рук. Тем не менее, он готов снова рисковать своей жизнью:
Я вернусь на работу, потому что у меня нет выбора. Я неграмотен и не могу найти другую работу, так что, несмотря на опасность, я должен вернуться.